Было это во времена моей учебы в питерском училище связи. Воскресенье, выходной. У кпп толпятся родители, девушки и просто знакомые. Вдруг подплывает колоритная парочка - мама и дочь, причем доча месяце на восьмом. Мама начинает кричать: «подайте мне сюда курсанта такого-то, я ему ...». А данный курсант как раз стоит в наряде по кпп и уже вжался в стену и пытается стать невидимкой. Ну друзья, как обычно, заводят песню, что типа услали его на дальний-дальний полигон года на полтора, так что не ищите его скоро. Мать:
- тогда давайте его начальника курса.
Вызывают...
Приходит майор, который выпустил не одну партию еще больших подонков, умудренный опытом и совершенно спокойный. Выслушал все причитания матери и спрашивает:
- а сколько у вас в семье человек?
мать охренела от такого вопроса, отвечает:
- пять.
На что майор ей отвечает:
- вы в десять рук одну дыру заткнуть не можете, а как мне двумя - 100 х@@в удержать?!!
все кто стоял, упали... И помнят эту историю 10 лет спустя.
*****

есть в бостоне такой гарвардский мост. Соединяет большой бостон и район, где находятся гарвард и знаменитая массачусетская техноложка mit. Так вот однажды (в 1958 году) эмайтишные гопники взяли и измерили это мост в попугаях «смутах». Ну то есть буквально проволокли своего товарища оливера смута по всей длине моста. Вернее, вначале он шел сам: пройдет, ляжет, пройдет, ляжет — а друзья ставят отметку каждые 10 отжимов. Но к середине 600-метрового моста бедняга устал, и вторую половину его соответственно волокли.
Длина моста оказалась 364,4 смута и одно смутово ухо. Некоторые цифры были отмечены особо: так, у отметки 182,2 красуется надпись: «на полпути к аду» и стрелка, указывающая на здание родной альма-матер. Каждый год злоумышленники подкрашивали попугайские отметки, пока в 1980 г. Мост не пошел на капремонт и городские власти решили это безобразие прекратить. Не тут-то было! бостонская полиция настояла на том, чтобы «смуты» оставить.
Оказалось, очень удобно для протокола: «авария у 14-го смута», «на 167-м смуте у бабушки вырвали авоську из рук» и проч. Единица измерения «смут» тихой сапой прочно вошла в полицейский обиход, и бостонская администрация пошла навстречу, еще и краски подкинула. Удивительно, как при всем своем протестанском орднунге, «тупые америкахи» сумели сохранить в себе британский юмор своих пра-пра-дедушек не только в студентах, но и, как бы это сказать, по всей вертикали власти.

*****

учусь в автошколе. На перекуре наблюдал такую сцену. Сдают ребята и мужики на категорию «с» (грузовики свыше 3,5 тонн). Подъезжает экзаменатор на камазе (самосвал — это важно!). Те чуток припухли, мол, а мы на чем до автодрома? экзаменатор:
— так, пацаны, давайте не будем тратить время свое, я вам всем автоматом поставлю экзамен, если поможете мне перевезти мебель.
Те отвечают:
— не вопрос! экзаменатор:
— лезьте все в кузов!
ну, те с шумом гамом, да шутками-прибаутками лезут в кузов самосвала. Все залезли, кроме одного. Стоит, курит. Экзаменатор спрашивает:
— а ты чего стоишь? тот отвечает:
— а по правилам в кузове самосвала перевозка людей запрещена....
И тут экзаменатор выдает:
— так, тебе — зачет, остальные — на пересдачу...
Подставил, гад. А что — мудро... Лежали все, даже те, кто не сдал...

*****

был у нас такой преподаватель, как борис викторович к., личность уникальная, со своеобразной логикой и не менее своеобразным чувством юмора. За ним тянулся целый хвост из баек и историй, который его трудами непрерывно обновлялся.
В частности, было предание, что однажды он одной изрядно беременной студентке поставил два балла. От расстройства у неё тут же начались схватки и она начала рожать, предание сохранило также, что роды прошли успешно.
Так это было, или не так, мне неизвестно, но факт остается фактом, когда на экзамене он видел беременную студентку, то забирал у неё зачетку, ставил туда оценку, которую назовут и, отчаянно жестикулируя, выпроваживал её из аудитории.Естественно, что во время сессии количество "беременных" студенток резко возрастало.
Дабы не перегибать палку, доходило до того, что девки тянули спички, кому в этот раз беременеть. История сохранила даже такой факт, что одна беременная тетка, не имевшая к универу никакого отношения, сдавала экзамен за своего двоечника мужа (фамилия была нейтральная, а на фотку он, как правило не смотрел). Нам посчастливилось застать продолжение этой истории. Начинается экзамен у бориса викторовича, счастливая обладательница поломанной спички, в полной экипировке, подходит к столу, сует ему зачетку, он видит торчащее перед ним пузо, глаза как всегда округляются, она скромно мямлит, что четверки ей вполне хватит, он уже прицеливается ручкой и тут... Вероятно от напряжения момента, рвется резинка на трусах (или че там подушку держало) и у неё случается выкидыш...
Немая сцена, он поднимает на лоб очки, смотрит на подушку, на неё и произносит фразу, типа - "я уже слышал о том, что забеременеть можно и от матраса, а теперь вижу, что можно даже от подушки". Народ в аудитории сдерживается из последних сил. Он открывает зачетку, чтобы на веки веков внести эту студентку в пзу и читает её фамилию - подушко. Гомерический хохот бориса викторовича, с аккомпанементом хора студентов, в течении долгого времени разносился по гулким коридорам универа.

*****
работал я как-то преподавателем на курсах.
Один шустрый мужчичок арендовал несколько смежных помещений в каком-то бывышем нии, накупил дешёвых компов, и развернул рекламу самых разносторонне образовывающих компьютерных курсов. Ну и нахватал преподов из разных областей. Я вообще-то дизайнер и вёл, соответственно, курсы графики, рекламы, дизайна и чего-то там ещё. Ко мне приходили преимущественно очкастые молодые люди и немолодые тётки (почему-то в большинстве - бывшие бухгалтерши). И вот стоим мы как-то, курим между парами, обсуждаем вопросы графики... А из соседнего помещения выходит тоже на перерыв стайка юных, длинноногих, томных, модно прикинутых, волооких и явно жутко тупых (ну хорошо, просто очень юных) девиц. Как несложно было догадаться - с обзорно-вводного курса для начинающих.
Грациозно закуривают что-то ментоловое. Это я всё краем глаза замечаю, продолжая учёные беседы со своими учениками. Но как можно пройти мимо возможности невинно покадриться с такими прелестницами? и во - пауза в нашей беседе (я про себя думаю: девицы-то, небось, успели расслышать, какой я учёный и вообще специалист, прониклись, небось, зауважали...)
я, собрав всю свою элегантность и обаяние, тонкой снисходительно(но при этом открытой дружелюбно) поворачиваюсь к девушкам, и любезно осведомляюсь для начала:
- а вы, девушки, позвольте узнать, что изучаете? мы вот, например, изучаем графику, рисование на компьютере (молодец, себе думаю, популярно так объяснил, демократично и без пафоса).
Пауза. Немая сцена. Девицы смотрят на меня. И если при первых звуках моего голоса в их глазах мелькнул чисто инстинктивный, видимо,интерес, то с каждой томительной секундой их лица преображаются, и на них отчетливо проступает крайнее отвращение... Презрение...
Я так и стою с тонкой улыбкой на устах, но уже чувствую себя как-то не так... Самая сердобольная (или испытывающая наибольшее презрение) девица, наконец, открывает рот и с непередаваемо величественной интонацией (как мог бы говорить добрый, умудрённый учитель последними кретинами и неизлечимыми тупицами) медленно изрекает, глядя мне прямо в глаза:
- а мы. Изучаем. Весь. Компьютер.
Наша группа тупиц поставлена на место и уничтожена (правда, мы потом ещё полдня хохотали), девушки лишний раз убедились в своём уме и величии своих познаний.

*****

Защищал я кандидатскую диссертацию в Москве (специальность редкая, один совет в стране). Как в каждом нормальном совете, в этом было две враждующие партии, которые топили диссертантов друг друга. В такой ситуации очень велика роль первого оппонента и твои взаимоотношения с ним. Первая встреча с оппонентом. Приношу диссер в комплекте со звякающим стеклом баулом, пахнущим копчеными лещами. Оппонент за пять секунд пролистывает том, как банковскую упаковку с купюрами, и изрекает: «Работа хорошая, диссертабельная, не ссы, парень, все будет ОК». Испытывая некоторые сомнения, вынужден был поверить на слово.
Защита диссертации...
После моего доклада слово взял первый оппонент. Как он понес меня по кочкам! Чес-слово, он вывернул наизнанку все слабые места работы, даже те, о которых знал только я сам. «Ну, — думаю, — и ты, Брут, продался большевикам!»
Через 5 минут я понял, что работу надо снимать с защиты.
В этот момент оппонент изрекает: «Но, товарищи, указанные мной НЕЗНАЧИТЕЛЬНЫЕ недостатки не должны закрывать от нас достоинств работы, именно...», и на полчаса выдает фонтан достоинств, о которых до этой минуты я даже не подозревал. Вражеская партия, до сего момента потиравшая руки в предвкушении разгрома, тоже офигела — в совете не принято повторяться, и врагам уже просто не о чем говорить. Стоит ли говорить о том, что на голосовании я не получил ни одного черного шара?
Р.З. А вы говорите, нет больше профессионалов...